Известный московский живописец и монументалист Наталия Глебова – художник тонкий, искренний, высокой человеческой и профессиональной культуры. «Люблю синее и зеленое», – это цвета жизни: неба и земли. Для неё равно важны горнее и дольнее. О жизни в самых различных проявлениях идет рассказ на холстах, исполненных с непосредственностью и мастерством. В центре внимания – человек, к какому бы жанру ни обращалась Глебова. Любовь, понимание и приятие, сочувствие и вчувствование в мир до слияния с ним – духовное содержание её произведений….
Над миром горечи и бед Звенел пастушеский кларнет. Н. Заболоцкий
Из каталога выставки "Обитаемые острова", ГТГ, 2006. Авторы статей Л. Марц, Т. Зубкова, О. Романова:
Живописи Натальи Глебовой, как и ей самой, присуще редчайшее качество – тождественность ее духовного и душевного мира, наполненного трепетной, благодарной Любовью ко всему, что она видит, слышит, ощущает. «Мне все красиво. И то, что я есть, и то, что есть во мне и то, что меня окружает. Я радуюсь! Воистину всякое дыхание да хвалит Господа!»
Ее пейзаж это образ природы-храма, мир семьи, дома, сада, уголков родного города, пейзаж-настроение, пейзаж-воспоминание. И всегда – состояние души. Пейзаж, как обнимающее пространство, присутствует у Глебовой и в портретах, и в интерьере, проникая через растворенное окно, пронизывая воздух пригородной электрички. Не случайно, одна из ее выставок называлась «Пейзаж в человеке». Глебовой свойственно особое панорамное восприятие пространства: «Я весь горизонт по кругу воспринимаю, такое у меня рассеянное видение. Смотрю боковым зрением. Мне не хватает плоскости картины, чтобы все охватить».
Удивителен и колористический дар художника, ее манера высвечивания одних живописных слоев через другие, создающая ощущение легкости, наполненности воздухом и светом. То это снежно-туманная серебристая московская зима, смягчающая контуры домов и укутанных фигур, то льющийся потоком радостный свет в картине «Иванов День», то пронзительно щемящая красота «Осенних дымов», когда прощальный свет идет от земли, от опавшей листвы. Наталья Глебова – прекрасный рисовальщик. Она любит вводить и в живопись графические элементы, прописывая или протирая в красочном слое холста силуэты и контуры предметов. Особый мир – её автопортреты, видение себя изнутри, ощущение накала чувств, доходящего порой до полного отчаяния или полного восторга.
Формирование личности художника определяется всегда множеством факторов. Для Натальи Глебовой это были и школа монументального искусства, и всё её окружение, и, конечно, генетическая связь с традициями и памятью старинного рода Глебовых, известного со времен Дмитрия Донского, из которого происходили и артисты, и художники.
В. Лихачева:
…Привлекает непосредственность и изящество картин Натальи Глебовой, в которых сохранена и верность натуре, и точность ее воспроизведения, и традиционная жанровость. Легкий, прозрачный сезаннизм Глебовой соседствует с тонкой и взвешенной иронией, нарочито подчеркнутым «наивным» артистизмом. В портретах сложное, почти еще тональное, пятно не совпадает с абрисом фигуры и как бы намекает на разлом формы, которая становится антицелостной. Пейзажи или пейзажные фоны портретов могут иметь до 8 линий горизонта, но ни одной точки схода, или быть вообще «бесперспективными». С виртуозным изяществом написаны предметы в натюрмортах Глебовой. Предметы парят в пространстве, не имея веса и, наверное, поэтому не падают со стола. В целом, живопись Глебовой стремится к гармоническим построениям, но сам автор как бы хорошо понимает, что любое стремление к гармонии в наше время утопично.
Наталия Глебова:
«Мне нравится работать в разных материалах: с красками, холстом, текстилем, деревом. Может быть, это связано с тем, что я пытаюсь вырваться из пут той техники живописи, которой училась одиннадцать лет. Завидую своим детям, простоте их рисования, ясности в выражении мысли. Моя мечта – приблизиться к ним.
В своих картинах я так или иначе обращаюсь к природе. Как городской житель, особенно ясно чувствую все увеличивающуюся пропасть между человеком и живой природой. Трагизм этой ситуации никогда не оставляет меня. Это присутствует в моих натюрмортах, портретах, картинах, посвященных животным («Большая охота»), и в самых идиллических пейзажах.
Я всегда восхищалась художниками-примитивистами, настоящими наивными художниками А. Руссо, М. Примайтченко, И. Генераличем и многими другими. Но также люблю и восхищаюсь профессионалами: старыми мастерами и современными художниками. Многие художники до меня пытались соединить силу наивного и тонкость профессионального. Я среди них. Хочется увидеть мир глазами первооткрывателя, но изобразить его с мастерством профессионала. Хотя мастерство в этом случае должно все-таки отличаться от академического. При первом взгляде на картину должна сразу же просто и ясно читаться главная идея, как у детей и наивных художников. А уж потом в эту идею вкладывать все свое умение. Но опять повторю, умение и техника твоя нужная только тебе, это твой голос, говорящий твои мысли. Я не пишу с натуры. Я делаю быстрые зарисовки в тетради, на конвертах, а если нет ничего под рукой, на билетах. Этой маленькой почеркушки достаточно, чтобы в мастерской у меня пред глазами встала вся виденная мною картина. Так что все-таки меня можно, с некоторой натяжкой, назвать натурным художником».
Основные произведения
Основные монументальные произведения: мозаики и витражи фасадов дома «Коперник» (г. Москва), маркетри зрительного зала в «Доме моряка(г. Северодвинск).
Основные станковые произведения: «Долгая зима» (ГТГ), "Радоница" (ГТГ), «Человек в лесу» (Вятский художественный музей), «Пожар в горах», «Вифлеем», «Римские развалины», «Семья под деревом».
Основные персональные выставки: Государственный Институт Искусствознания (Москва, 1999), «Пейзаж в человеке», (галерея «У Яра», Москва, 2003), редакция журнала «Наше наследие» (Москва, 2009), Московский Союз Художников (Москва, 2012), галерея «Чистые пруды», (Москва, 2013).
Выставки
Произведения находятся в собраниях: Государственной Третьяковской Галереи, Новосибирской картинной галереи, Вологодской областной картинной галереи, Кемеровского областного музея, Оренбургского областного музея, Вятского Художественного музея им. Васнецовых, а также в частных собрания России, Франции, Германии, Италии, Америки.