Удивительным образом в Липецке одновременно открылись две выставки художников-экзистенциалистов, приверженцев особого направления философии существования, акцентирующего своё внимание на уникальности бытия человека.

Удивительным образом в Липецке одновременно открылись две выставки художников-экзистенциалистов, приверженцев особого направления философии существования, акцентирующего своё внимание на уникальности бытия человека.

Понятийные эскизы

Согласно философии экзистенциализма, чтобы осознать себя как «экзистенцию», некую иррациональную реальность, человек должен оказаться в «пограничной ситуации» — например перед лицом смерти. В результате мир становится для человека «интимно близким».

Значительное место в философии экзистенциализма занимает постановка и решение проблемы свободы, которая определяется как «выбор» личностью одной из бесчисленных возможностей. Предметы и животные не обладают свободой, поскольку сразу обладают сущностью, эссенцией. Человек же постигает свою сущность в течение всей жизни и несёт ответственность за каждое совершённое им действие, не может объяснять свои ошибки «обстоятельствами». Таким образом, человек мыслится экзистенциалистами как строящий себя «проект». И в конечном счёте его свобода — это свобода личности от общества.

Пётр Дик и Владимир Мигачёв, несмотря на общность философских принципов, художники разные. Петра Гергадовича уже более десяти лет нет с нами, Владимир Михайлович – один из лидеров современного художественного пространства России. Дик – русский немец, родившийся на Алтае, настаивающий на том, что он художник исключительно русской культуры. Мигачёв – выросший из орловской земли мастер, востребован сегодня не только на родине, но и в Европе.

Произведения народного художника России Петра Дика находятся в собраниях Третьяковской галереи, Русского музея, Владимиро-Суздальского историко-архитектурного художественного музея-заповедника, музеев Новосибирска, Омска, Липецка, Орла, Твери, Тулы, Тюмени, в коллекции редакции журнала «Наше наследие», в частных собраниях в России и за рубежом, с 1992 года работы художника экспонируются в Дюссельдорфе, Берлине, Мюнхене, Санкт-Аугустине, Гамбурге, Поммерсфельдене и Нюрнберге, а в Эрлангене состоялись четыре его персональные выставки.

Работы члена Союза художников РФ, члена Международной федерации художников ЮНЕСКО, заслуженного художника Республики Северная Осетия-Алания Владимира Мигачёва хранятся в музеях и частных коллекциях России, Германии, Израиля, Испании, Турции, США и Швеции.

В Липецке Пётр Дик расположился в Галерее Назарова, Владимир Мигачёв – в Центре изобразительных искусств.

Притчи Дика

К сожалению, сегодня напрямую с удивительным художником Петром Диком не поговоришь – можно только постараться понять его через картины и записочки, которые его вдова, Кира Сергеевна Лимонова, бережно собрала в книгу и готовится её издать.

«Искусство – это способность любить, быть открытым миру. Именно в силу этой способности искусство объединяет людей высшей творческой радостью. Попытаюсь сказать это точнее. Когда мне стало ясно, что ненависть разъединяет, а любовь объединяет, потому что она открывает человека, мне стали понятны слова Александра Блока о том, что лишь влюблённый имеет право на звание человека. Это в широком смысле, широчайшем. Только через способность любить может быть достигнуто созидательное начало, и наша жизнь осмысленна в той степени, в какой мы способны к созиданию. Отсюда возникает то, что определяет моё отношение к искусству не только как к профессии, сколько как к состоянию духа».

– Мне кажется, что Пётр пытался ответить своим творчеством на вопросы, которые сам же себе и задавал. Находил ли он эти ответы – не могу сказать, но был всегда в поиске, – рассказывает Кира Сергеевна. – Муж очень любил Достоевского, в 1985 году ему даже предложили выставку в музее писателя. И многие специалисты признавали, что Дик – это художник Достоевского. О себе он всегда говорил: «Я русский художник. Я родился и вырос здесь, воспитан Россией, впитал её культуру». Думаю даже, что он был в душе православным, хотя крещение и не принимал. В детстве этим никто не занимался – отец умер в 26 лет, маму взяли в трудовую армию, в три года мальчик остался один. Он не вёл дневников – обходился записочками. Во многих из них есть не только размышления о творчестве, но и пожелания окреститься, и обязательно в чистой рубашке! К сожалению, не успел. На него, кстати, очень большое влияние оказывали иконы. Он считал, что они его учили писать.

«Русское средневековое искусство (иконы, фрески) оказывает на меня большое воздействие, раскрываясь по мере моей готовности его воспринять. Для меня существует внутренняя направленность этого искусства, его обращение к самым основам бытия, исповедальный характер его в целом. Это огромный урок для нас, сегодняшних. Нам так не достаёт этого мирного духа, к которому были устремлены усилия древнерусских мастеров и в котором они там много преуспели. Не могу не отметить ещё одно важнейшее свойство этого искусства – оно являет не волю автора, а откровение его. Когда работаешь, когда живёшь тем, что тебя сейчас полностью занимает, забываешь обо всём. Менее всего в этот момент думаешь о своём «Я». Это может показаться удивительным, но как только начинается выпячивание своего «Я», всё кончается и нет искусства. Конечно, не может быть не «Я». Но «Я» может быть только при самоотрешении. Только тогда может возникнуть это подлинное «Я».

ётр Дик родился 1 января 1939 года в селе Глядень Благовещенского района Алтайского края в исторически сложившемся немецком поселении. Умер «на исторической родине» – в немецком голоде Ворпсведе 14 августа 2002, накануне открытия собственной выставки, похоронен во Владимире. Вот как художник вспоминал свои первые годы жизни:

«Детство моё проходило в полном контрасте с тем, что являла собой природа этого удивительного края. Первое, что было на памяти тех лет, это смерть отца. Уже взрослым я узнал, что он вернулся из лагеря в конце 1942 года, больной туберкулезом. В это же время, по известному приказу Сталина о тотальной мобилизации всех немцев СССР, забрали в трудармию и маму. Меня, трёхлетнего, вынуждена была взять тётка, у которой двое своих детей. Жизнь первых послевоенных лет была ничуть не лучше, чем в годы войны: тот же голод, то же выживание».

Быть может, гены, быть может, детство определили как характер Дика, так и его стиль, его метод, который сам художник называл: «вычитание случайностей». Его картины – словно тихая музыка, делающая акценты только на самом важном, находящаяся в постоянном развитии, скрывающая эмоции, что бурлят где-то глубоко.

– Выставка «Пётр Дик. Между двумя бесконечностями» – третья в Липецке. Дик – художник, которого я всегда готова показывать. Это – мой художник, он мне близок и интересен и в художественном плане, и как умный собеседник, его волнуют те же проблемы, что и меня, – говорит куратор выставок Галереи Назарова, искусствовед Татьяна Ивановна Нечаева.– Каждый размышляющий человек обязательно задаёт себе вопросы: кто мы? что мы? куда мы идём? И каждый должен находить или хотя бы попытаться найти на них ответы. В Библии, у немецкого философа и писателя Новалиса, у русского сказочника Шварца есть примерно одна и та же фраза: «Куда же идём мы? Всё туда же – домой». Это вечный поиск, вопрос многих поколений. Всю свою жизнь человек ищет спасения от одиночества. И Пётр Дик задаёт себе этот вопрос как философ-экзистенциалист, как художник-метафизик, как блистательный мастер, которому подвластна гармония формы, взаимосвязь всего сущего на Земле.

«Работаю я преимущественно не с натуры, а с натурой. Всё определяется природой таланта художника: и тема, и язык. Для меня искусство не профессия, но состояние духа. Язык – категория мировозренческая. Убеждён, если поиск новых форм не вызван глубокой внутренней необходимостью, то ничего кроме мертворождённых вещей не получится. Тот, кто пренебрегает природой своего таланта во имя отвлеченных новых форм, совершает тяжкий грех, ибо предаёт то, к чему призван свыше. Лист – это Космос, это бесконечность… Я ничего не переделываю, не навязываю ничего, но если через мои работы люди станут чуть ближе, понятнее, роднее друг другу, то я не зря трудился и жил. Жизнь изначально ничему не учит, учит искусство. Через него человек обретает ту или иную систему ценностей…»

Выставка в Липецке стала 36-й после смерти художника. Жизнь после жизни продолжается. Председатель липецкого отделения Союза художников России скульптор Александр Вагнер отметил, что слово «дик» в сочетании с другими словами по-немецки означает «усиление, преувеличение чего-то». Случайность ли, предзнаменование, но воздействие Дика на людей – мощное, очищающее души – не ослабевает с годами. Это обстоятельство, наверное, и позволило искусствоведу Андрею Ломоносову сказать, что искусство – это тоже одно из доказательств бытия Божия, и творчество Петра Дика этому подтверждение.

Край Мигачёва

Владимир Мигачёв считает, что край – граница, горизонт, черта вероятного будущего, приближение к которому чревато тревожным ожиданием, потому что за ним может скрываться что угодно – боль, утрата и даже страшный конец всего сущего. И в этом он, конечно, экзистенциалист. Поэтому утверждает: «Я пишу не грустные пейзажи, не тоскливые, а экзистенциональные».

– Через пейзажи я пытаюсь понять человека, понять себя. Для меня принципиально, чтобы люди меня и мою философию приняли. Я хочу подниматься вместе с публикой, заставлять её думать, ставить вопросы и отвечать на них. К сожалению, нынешнее телевидение мало того, что опустилось до низких запросов зрителей, так ещё и дальше продолжает тянуть их в низ на своих ток-шоу. Чтобы не погружаться в серость будней, нужно что-то делать, и искусство может в этом помочь. Через искусство человек может приобрести тот опыт, которого у него никогда не было.

Выставка в Липецке называется «Низкое солнце». Это и название одной из картин, и вопрос живописца: «Где мы сейчас? Что будет, если наступит ночь?»

Понятно, что если не случится ночь, не придёт и день. Но Мигачёва волнует это пограничное состояние, время, когда человеку приходит пора спрашивать – себя, окружающих, небеса…

– Сейчас напрочь отсутствует критика, – констатирует Владимир Михайлович. – И особенно в провинции, где принято друг друга хвалить, здесь все гениальные. А это развращает. Художник всегда субъективен, объективны зрители, критики. Поэтому мне так важно расширять свою аудиторию, знакомиться с новыми зрителями, залами, городами.

Владимир Мигачёв родом из деревни Кучеряево Орловской области. В конце семидесятых годов его семья переехала в Краснодар, Владимир поступил на художественно-графический факультет Кубанского государственного университета. Затем работал в школе учителем и лишь спустя какое-то время стал профессиональным художником. Хотя утверждает, что только стремится им стать. И учится до сих пор как у мастеров, так и у своих учеников.

В середине девяностых годов судьба поставила его на краю. Расписывая храм, он вдруг задумался о своих деревенских корнях, о земле, которая взрастила его предков, и решил, что на его полотнах обязательно в качестве художественно-изобразительного материала должна быть земля, а также зола, уголь, графит. Так появились его портреты России «средней полосы», в которой заключено как географическое местоположение, так и балансировка между землёй и небом, между Азией и Европой…

Владимир Мигачёв полагает, что природа лучше искусства. По его мнению, художник начинается там, где кончается красота. При этом сам Мигачёв, хотя и отрекается от конкуренции с Создателем, облагораживает и раскрашивает пространство. И делает всё монументально: будучи большим, в буквальном смысле слова, человеком, он и полотна пишет большие. Для меня его живопись – это музыка с большим количеством ударных и медных инструментов, громкая, наверное, сравнимая с Шостаковичем, она сначала подминает под себя и, только отзываясь в тебе эхом, заставляет забыть об окружающем и погрузиться внутрь. И это несмотря на то, что Мигачёв почти отказался от ярких красок. Почти отказался. Себе в «оправдание» он цитирует любимого Бродского:

«…Знаешь, пейзаж – то, чего не знаешь.
Помни об этом, когда там судьбе пеняешь.
Когда-нибудь, в серую краску уставясь взглядом,
Ты узнаешь себя. И серую краску рядом».

– Вот в этой серой краске и я пытаюсь найти себя, найти человека, – утверждает художник. – В чёрно-белой живописи есть какие-то другие смыслы. Цвет – это всегда эмоция, а здесь всё очень сосредоточенно. Мне важнее смысл, а не эмоциональная составляющая.

– Выставкой Владимира Мигачёва мы продолжаем сотрудничество с ведущими современными художниками региона и России, – говорит арт-директор Центра изобразительных искусств Светлана Иноземцева. – Благодаря сотрудничеству со столичной галереей современного искусства «АртСтори» мы получили возможность познакомить липецкую публику с Владимиром Мигачёвым, одним из лидеров современного художественного пространства нашей страны. Специально для нас галерея сделала региональный проект в Липецке.

– Ещё до открытия нашей галереи как независимый куратор я проводила в Липецке три выставки современных художников и прекрасно помню липецкую публику, – делится Люсинэ Петросян, совладелица галереи «АртСтори». – Сегодня мы определяем выставочную политику Владимира Мигачёва, занимаемся продвижением мастера. И рады, что наше новое направление – показывать художников в галереях хороших городов – началось именно с экспозиции работ Владимира Михайловича. Надеемся, что этот проект будет продолжен.