И какая выгода от галереи, если вход в нее бесплатный? Об этом и не только мы поговорили с известным липецким предпринимателем и меценатом Александром Назаровым, владельцем новой художественной галереи, носящей его имя.
— Александр Васильевич, недавно рассказала знакомой об открытии вашей галереи. И она очень удивилась, когда узнала, что вход бесплатный и к вам, и в другие частные галереи.
— Так сложилось, что в частных галереях Липецка плату за посещение не берут. И мы не собираемся переходить на коммерческую основу, ведь тогда нам пришлось бы выставлять только то, что рассчитано на привлечение внимания, а это уже не всегда связано с подлинным искусством.
— Кстати, перед встречей с вами увидела такую новость в Интернете: художник разбил вазу стоимостью в миллион долларов. Начала читать и узнала, что древняя китайская ваза была частью инсталляции другого художника, который выкрасил ее перед этим в яркие цвета.
— То есть уже первым ее испортил.
— Да. Вот если бы вам предложили выставить у себя эти разукрашенные вазы, вы бы согласились? Это же актуальное современное искусство.
— Понятие «современное искусство» используется в разных смыслах: как название особого направления и просто как искусство современности. В свое время Виктору Семеновичу Сорокину задали вопрос на эту тему, и он сказал так: «Современное искусство — это то искусство, которое выражает больше, чем изображает». Но современное искусство как направление часто строится на эпатаже, скандале. И мне это совсем не близко. Поэтому никакие изуродованные вазы выставлять не стал бы. Это равносильно тому, как если бы люди пришли на концерт камерного хора, а на сцену бы вышел диджей и стал «знакомить» их с клубной музыкой. У нас доверительные отношения со своим зрителем, не хотелось бы его разочаровывать.
— Один из наших собеседников отметил, что культурная атмосфера в Липецке недостаточно насыщенна. Вы согласны с этим?
— Город сильно изменился после 1954 года, когда он стал областным центром. Культура уездного курортного городка, что была ранее, просто размылась за счет большого числа людей, приехавших сюда. Начала формироваться новая культура, и процесс этот еще идет. Основное население Липецка — это вчерашние крестьяне, жители пригорода, их дети, горожане в первом поколении. Мои родители такие же. И переход от культуры деревенской к городской, которая и должна всех нас объединить, довольно сложен. Поэтому культуру как объединяющее начало надо обязательно укреплять. Липецк должен стать для проживающих в нем людей родиной не только географической, но и духовной.
— Поэтому вы решили не просто наблюдать за этим процессом со стороны, но активно участвовать в нем, занявшись меценатством?
— Просто мне хочется жить полной жизнью именно здесь, на той земле, где я родился. Многие сейчас исповедуют принцип кочевников: собрал добычу в этой стране и уехал — во Францию, Испанию, Англию… Россия ими воспринимается как территория для охоты. Я придерживаюсь других взглядов: где живешь, там и надо обустраиваться.
— Вы сами никогда не хотели стать художником?
— Нет. В свое время я весьма основательно занимался футболом. Из-за этого мимо меня прошло многое, кроме, пожалуй, книг. Потом, когда спортивная волна спала, мне стала интересна именно культурная среда Липецка, которую я, в отличие от спортивной, знал плохо. Уже после знакомства с нашими художниками, актерами, музыкантами я понял: если мы о чем-то не знаем, это не значит, что этого нет. У нас довольно активная творческая жизнь: и выставки замечательные открываются, и концерты прекрасные проводятся. Важно только видеть все это. А зачастую мы, к сожалению, проходим мимо, не замечая того ценного, что есть вокруг.
— Если взять для примера вашу галерею: насколько часто сюда заходят люди?
— Считаю, довольно часто, хотя и не скажешь, что массово. Но у галереи и не было такой задачи — привлечь сюда всех проходящих мимо. Расчет был в первую очередь на определенный круг людей, которым близко то искусство, которое мы здесь представляем. Мы рассчитываем на тех, кто продолжает развиваться и задавать себе вопросы, несмотря на то, что позади школа, вуз и уже есть какие-то результаты, успехи. Мы даем им возможность думать дальше — о мире, о себе. Сегодня много говорят о том, как важно прививать детям — да и взрослым — правила здорового образа жизни, приобщать их к спорту. Это хорошо. Но часто ли нам прививают желание, так сказать, повышать свой культурный уровень?
— А когда, на ваш взгляд, в человеке закладывается такая внутренняя потребность и можно ли ее развить? Ведь порой люди годами не заходят на выставки или в театр и совершенно не страдают от этого.
— Лучше всего начинать, конечно, с детства. И делать это несложно — читать вместе с детьми книги, брать их с собой: на выставки, в театр. А ведь редко когда родители приходят посмотреть экспозицию с детьми.
Хотя взрослые часто сами боятся не понять, например, творчество того или иного художника. Но для этого в залах работают консультанты. К тому же есть Интернет, библиотеки, можно подготовиться, почитать соответствующую информацию, сходить на выставку один раз, другой. Надо не бояться пробовать — только так можно что-то узнать.
— Родители сегодня больше озабочены подготовкой детей к поступлению в вуз, чем развитием их в культурном плане. Старшеклассники делят время между школой и репетиторами, тут уж не до выставок-театров.
— Есть государство, а есть Отечество, есть население, а есть народ. Также есть диплом, а есть знание. И оно не только не отменяет посещения выставок, чтения литературы, но и подразумевает все это. А наличие диплома сейчас, к сожалению, не гарантирует качественного образования. Если попросить детей, молодежь назвать хотя бы трех местных художников или музыкантов…
— Да это и не все взрослые назовут.
— Да. При этом зачастую мы хорошо информированы о том, что нам, в общем-то, и не нужно. Нас переключают на какие-то глобальные вопросы, а о том, что есть рядом, мы и не знаем.
— Не так давно в одном интервью прочитала такую мысль: у нынешних меценатов есть ощущение непродуктивности своей деятельности. Мол, проблем столько накопилось, что усилия отдельного человека — что капля в море. У вас нет ощущения борьбы с ветряными мельницами?
— Нет. Я пришел к такому пониманию: есть я, моя семья, мои близкие, мои единомышленники. И, возможно, я могу в чем-то воздействовать на них, помочь им в создании нового. Есть разный уровень возможностей. Что могу, то и делаю.
— Меценатство — это ваше личное пристрастие или это часть того, что называется социальной ответственностью бизнеса?
— Если бы я не был предпринимателем, у меня не было бы возможностей заниматься меценатством. Для меня галерея не коммерческий, а социальный проект. Кто-то из бизнесменов поддерживает гонки по бездорожью, кто-то — дайвинг-клуб или приют для бездомных животных. У всех свои увлечения. Искусство — это мое. Но, надеюсь, свой вклад в создание той благоприятной среды, о которой мы уже говорили, я тем самым вношу.
— Александр Васильевич, а было ли в вашей жизни какое-то особенно яркое впечатление от встречи с искусством?
— Немного иначе отвечу на ваш вопрос. Бывает так: смотришь, смотришь на картины какого-то художника, а потом идешь или едешь — и вдруг начинаешь видеть мир его глазами. И думаешь: «Как же раньше я этого не замечал!» Озарение наступает, как перед восходом солнца, когда первые лучи уже пробились из-за горизонта и все видится иначе. Искусство позволяет нам воспринимать жизнь полноцветно, с большим количеством оттенков.
К тому же, когда я стою перед картиной, я остаюсь наедине с ней. Когда беру книгу — остаюсь наедине с книгой. Это очень важно в наше время, когда у человека почти не остается времени побыть с самим собой. А это необходимо, чтобы понять самое сложное в жизни: кто ты есть. Многие проживают до старости, а так и не знают о себе ничего. А вот Виктор Семенович Сорокин в какой-то момент понял, что он художник, и прожил жизнь художника!
