Выставка московского художника Максима Митлянского никого не оставит равнодушным. В его работах зритель найдет великолепную живопись, отметит погруженность автора в мировую культуру и искусство, оценит философичность и тонкую иронию, изобретательную фантазию и чувство юмора, оригинальность мышления. Его картины апеллируют к культурному опыту и ассоциативно-образному мышлению зрителя.

Максим Митлянский:

На выставке я показываю работы, выполненные в двух жанрах – натюрморт и картина. Все они посвящены библейским сюжетам и другим знаковым событиям нашего бытия.

Натюрморт для меня наиболее органичен, в нем я стремлюсь не копировать произведения любимых художников: Рембрандта, Веласкеса, Брейгеля, Гойи и других, пытаюсь передать не содержание картины, а состояние, переживания, аллюзии, порождаемые их произведениями. Для себя я определил это как метафорический натюрморт или «метакопирование». Вообще-то меня великие художники вдохновляют даже больше, чем окружающая реальность. И этот жанр появился в известной степени как попытка повторить их подвиг. Так, в репликах «Урок анатомии доктора Тульпа», «Блудный сын», Рембрандта, «Сдача Бреды» Веласкеса и др. главные персонажи – разнообразные бутылки, кофейники, плащи и другие предметы в силу своей антропоморфности позволяют мне воспроизвести данные сюжеты, композиции, их пластическую идеи и общее состояние. Для усиления визуального посыла я иногда пишу тексты прямо на холсте – комментарий или некое моралите. Бывает, что текст или название работы появляются первыми, а потом уже под них выстраивается пластическое решение.

Последние два-три года я пишу картины на Библейские сюжеты. Священное писание настолько фундаментально, что вбирает в себя любую жизненную ситуацию и никогда не утратит своей актуальности. Для каждого времени есть свой подтекст, своя интонация, свой акцент, свое актуальное прочтение. Темы эти вечные, и к ним художник неизбежно приходит в какой-то момент своей жизни. В этом нет ничего нового…

Библейские притчи – это не что иное как вербальные иллюстрации, я же хочу дать свое толкование, свою экзегетику, используя привычные нам изобразительные средства и техники. Темами для картин выбраны как собственно притчи, так и сюжеты Нового и Ветхого Завета. Притча о блудном сыне (наиболее мне близкая, к ней я обращался неоднократно), притча о злых виноградарях, притча о десяти девах и другие.