Настоящие художники отличаются от обычных людей не только творческим даром, но и бесстрашием, с каким всматриваются в жестокие глаза судьбы, перед которой человек так часто бессилен. Мы с вами можем до поры до времени уходить от вечных вопросов о жизни и смерти, о трагичности нашего существования и способности сохранять перед лицом этой трагедии любовь, достоинство, доброту.

Но художнику прятаться в теплый, привычный уют повседневных дел, маленьких радостей и утешений не дано. По крайней мере такому, как Лазарь Гадаев.

В последние годы жизни он создал мощный цикл скульптурных и графических произведений на евангельские темы. Но даже по первому впечатлению обыденные, вполне жанровые сюжеты и мотивы у него прорастают в вечность, обретают второй, если не мистический, то философский и символический план. Вот человек молится, молит. Но у Гадаева в этой мольбе зашкаливают отчаяние и исступление. В каком-то ракурсе кажется, что его герой хочет взлететь: руки воздеты вверх, ноги едва касаются земли. А в другом повороте он напоминает ребенка, который тянется к тому, кто неизмеримо сильнее и могущественнее, чтобы его подняли, защитили, поделились с ним силой.

Но ладно, то мольба. А представьте себе крестьянина, вскарабкавшегося вверх по лестнице — то ли на чердак, то ли на крышу. И вдруг он потрясенно закрыл лицо рукавом рубахи, упал на колени. Что сбило его с ног? Труха из-под крыши запорошила глаза? Или лестница оказалась не та, увела на иную высоту, где смертному открылось нечто поразившее его до самых глубин? Может, что-то страшное, может, ослепительно прекрасное, на что, однако, тоже немыслимо смотреть.

Гадаев, выросший в Осетии, спустился с гор в долину, не растеряв доставшийся ему опыт отцов и дедов. Он обручил архаику, дух древнего народного искусства, с дерзкими исканиями европейского и русского авангарда. В его пластике фольклорное равновесие растревожено, нарушено рефлексией новых времен. У Христа, изображенного Гадаевым, типичное лицо горца. А горец, погруженный в раздумье, напрямую перекликается с роденовским «Мыслителем». Свое породнено с всечеловеческим, всемирным, бытовое перерастает в бытийное, в мимолетном проступают черты бесконечного.

Произведения этого замечательного ваятеля хранятся в Третьяковке, Русском музее, крупных государственных галереях Германии, Болгарии, Италии, Франции, США. Липчане впервые познакомились с творчеством художника несколько лет назад в Доме Мастера. Тогда Лазарь Гадаев был еще жив. И вот вторая встреча. Она произошла благодаря владельцу только что открывшейся в Липецке «Галереи Назарова» и искусствоведу Татьяне Нечаевой.

Татьяна Ивановна давно влюблена в притягательные скульптурные миниатюры художника. Приняв предложение коллекционера изобразительного искусства Александра Назарова взять на себя миссию арт-директора новой галереи, она решила, что стартовать эта выставочная площадка должна именно гадаевской экспозицией. Это будет сигналом о том, на каком уровне намерены здесь строить работу в дальнейшем.

Сегодня в «Галерее Назарова» можно увидеть, помимо скульптуры, рисунки и живопись Лазаря Гадаева. Это особенно интересно, поскольку позволяет оценить редкую духовную целостность всего, что сделал мастер в камне, бронзе, дереве, на холсте или листе бумаги.