«Тихий восторг и мечтание» – это гоголевское определение живописи любил повторять Виктор Королёв, относя его в равной степени к своему чувствованию природы. Ученик Виктора Семеновича Сорокина, он был ближе других к искусству мастера, ближе других к его душе. Виктор Иванович был настоящим – и в жизни, и в искусстве. Это главное, что можно сказать о нем сразу, не задумываясь. Он был прямодушным, органически не приемлющим фальши, честным перед самим собой. Королёв был человеком шукшинского типа – вольнолюбивым, решительным, страстным. Он обладал твердым характером и нежным сердцем, мог заплакать от переполненности чувств. Преклоняясь перед Сорокиным, нашел собственный способ живописного высказывания. Его мягкая сочная кисть сочеталась с уверенностью жеста.

Автобиография Королёва начинается словами: «Если бы вы родились в такой же маленькой, ничем не примечательной деревне, как моя Лёвинка, вас, наверное, так же, как и меня, всегда тянуло бы заглянуть, а что там дальше за этим лесом, за этим бугром…» Лёвинка пробудила в Королёве художника. Его живопись имела свой голос, свой напев – народный, русский по интонации, пластике, ритму, с мощным дыханием. И натуру он выбирал по-своему, просторную – окраины поселений, берега, овраги, степные дали, осенние туманные рассветы…

Виктор Иванович сторонился картинных красот, писал непритязательные мотивы, а душа его не могла скрыть ликования. Кажется, сейчас разбежится и взлетит! Не для разбега ли он оставлял передний план композиций свободным? А может, просто смотрел вдаль и ввысь? Ясные, легко читаемые холсты. Созвучием скромных красок он выражал и широту души, и тонкость ощущений, и радость, и светлую грусть…